Его дважды сажали в тюрьму, из одной он сбежал, хотя до него это не удавалось ни одному из ее узников. В Лондоне его хотели повесить, но он вовремя улизнул. Он лично беседовал с Вольтером, Папой Римским и Екатериной II. Либреттисту Моцарта он помогал писать текст для «Дон Жуана». При этом всю жизнь не вылезал из кареты, исколесив всю Европу и добравшись до Турции.
Его имя знают все. Великие актеры Иван Мозжухин, Марчелло Мастроянни, Ален Делон пытались воплотить его образ в кино. Феллини его ненавидел, но снял о нем свой лучший, как он считал, фильм…
Конечно, вы его узнали.
300 лет назад в Венеции родился шевалье де Сенгальт, в миру Джакомо Казанова. Величайший авантюрист XVIII века и по совместительству великий писатель, автор «Истории моей жизни», которой восхищались Стендаль и Достоевский. Фигура, в чем-то предшествовавшая Наполеону, которому, впрочем, удалось затмить всех авантюристов до него и завоевать полмира не в переносном, а в буквальном смысле.
Наполеон — центральная фигура Нового времени, а Казанова — главная личность XVIII века, воплотившая в себе все его достоинства и пороки, все его возможности и «социальные лифты», которые не позволяло Средневековье. И он, по сути, первый в мире «ньюсмейкер», о котором судачили все, от монархов и инквизиторов до аристократов и простонародья.
Но вот ирония судьбы. Если бы Казанова не оказался еще и талантливым писателем, о нем бы забыли. На склоне лет (а он прожил 73 года) он оказался в униженном положении и выбирал между добровольным уходом из жизни и писанием мемуаров. Слава богу, выбрал второе. Его забыли бы через несколько лет после его смерти в 1798 году. Собственно, о нем и забыли, о скромном библиотекаре в замке богемского графа Вальдштейна, где над сварливым характером венецианского старика и его старомодными манерами потешалась даже прислуга.
Такова участь всех «ньюсмейкеров». О них забывают, как только они перестают поставлять свежие скандальные новости.
Так бы случилось и с Казановой. Когда в 20-е годы XIX века посмертно были напечатаны его мемуары, читающая публика сильно удивилась. Кто это?! Подозревали, что за этим псевдонимом скрывается Стендаль. Но тогда эти «мемуары» вымышленные. Такого человека, который водил за нос инквизиторов, сбегал из тюрьмы, откуда невозможно сбежать, соблазнил бездну женщин, среди которых были любовницы принцев и вице-королей, и между делом состязавшимся в остроумии с Вольтером и гулявшим с императрицей России в Летнем Саду, в принципе быть не могло.
А потому, когда отпала версия авторства Стендаля, возникла другая. Этот человек все это выдумал. Не было ни побега, ни Вольтера, ни Екатерины. Не было ста двадцати с лишним женщин. Не было безумного количества знакомств с самыми влиятельными особами своей эпохи, знакомств, заводить которые, возможно, было главным талантом Джакомо — первенца в многодетной семье простых венецианских актеров.
Но когда его мемуары покорили весь мир, нашлись и специалисты- «казанововеды». Они-то и доказали, что все это было на самом деле и ничего он не придумал. Даже потолок камеры в тюрьме Дворца дожей после его побега пришлось чинить, о чем сохранились бухгалтерские отчеты.
В итоге Казанова покорил мир не своей куртуазной внешностью, высокими связями и несколько преувеличенной им же самим сексуальностью. Все это было преходяще. В конце жизни постаревший и никому не нужный любовник века, приживальщик в графском замке, с лицом, покрытым оспинами, и единственными друзьями в виде его домашних собачек, это с горечью понимал. И поняв, покорил этот мир своим литературным талантом, потому что читать его записки безумно интересно.
Как не восхищаться, например, его перепалкой с Вольтером. Молодой щеголь, известный своим зубаскальством, пришел «уделать» старого острослова (Вольтер был старше его на 30 лет).
И — обломал зубы.
"- Нынче, — сказал я ему, — самый счастливый момент моей жизни.
Наконец я вижу вас, дорогой учитель; вот уже двенадцать лет, сударь, как я ваш ученик.
— Сделайте одолжение, оставайтесь им и впредь, а лет через двадцать не забудьте принести мне мое жалование.
— Обещаю, а вы обещайте дождаться меня.
— Даю вам слово, и я скорей с жизнью расстанусь, чем его нарушу".
После этого разговора Казанова возненавидел Вольтера и мстил ему своими памфлетами, а, оказавшись в России, советовал русским аристократам читать не Вольтера, а книги, которые он читал, — дескать, образованнее будут. И тут был опасный намек на Екатерину II, который мог стоить ему серьезных последствий.
«В ту пору Вольтер прислал императрице свою “Философию истории”, писанную нарочно для нее, с посвящением в шесть строк. Через месяц доставили морем целый тираж названного сочинения, что без остатка разошелся в неделю. У всех россиян, знавших французский, лежала на столе эта книга».
Мемуары Казановы — кладезь для интеллектуалов и ценителей исторических подробностей.
А также для кинематографистов. Первый фильм о нем появился в 1918 году, а последний — режиссера Бенуа Жако «Казанова, последняя любовь» — в 2019-м. Это если не считать нашего, в целом недурного, хотя и абсолютно «фейкового» сериала «Казанова в России» 2022 года.
Такой интерес к нему со стороны кино нетрудно понять. Его мемуары полны «историй», а современное кино задыхается без «историй».
Этот человек с полным правом говорил о себе: «vixi» («я пожил»).
