Я должен был судить не по словам, а по поступкам. Она благоухала и озарялась. Я никогда не должен был убегать…" Эти слова Маленького принца о его Розе часто цитируют как эссенцию безусловной любви. Но за ними скрывается автобиография — летчик‑писатель Антуан де Сент‑Экзюпери и его импульсивная жена, художница Консуэло Сунсин-Сандоваль-Сесенья. Их брак напоминал вихрь из тропических бурь и воздушных ям, и каждую дыру в небе они проживали на земле, оставляя раны друг у друга на душе, на сердце, в самом нутре. Эта непростая, полная муки, страсти и отчаяния история начинается в Аргентине 1930 года и заканчивается над Средиземным морем в июле 1944‑го, когда самолет Экзюпери исчез, словно звезда, упавшая с чертежа.
Буэнос‑Айрес: какова была встреча
В ту ночь в доме французского посла было жарче обычного: вино лилось рекой, пары сливались в чувственном танго. Консуэло, невысокая сальвадорская вдова с колоритными манерами, предложила гостям свои скульптуры из керамики. Экзюпери увидел ее — темные глаза, густые вьющиеся волосы, смех, похожий на звон фарфора.
Позже он напишет сестре: «Я встретил вулкан в туфельках из лунного света». Ему 30, он уже автор «Южного почтового», но еще мечтает о дальних маршрутах. Она — 28‑летняя бунтарка из аристократической семьи, пережившая землетрясение в Сальвадоре и гибель первого мужа.
Через три недели они обручились. Венчание состоялось 12 апреля 1931 года в Ницце. Друзья дивились: что может связать замкнутого авиатора и экзальтированную художницу? Но их магнитные поля сошлись — возможно, слишком сильно. Консуэло привезла в Париж яркие платья и привычку говорить прямо. Экзюпери привез ей полное небо писем: «Ты моя маленькая звезда‑фея, но звезда с шипами».
Брак в турбулентности
Муж улетал — сначала по маршруту аэропочты Тулуза — Касабланка, потом в Сахару, где разбился и выживал три дня без воды (именно этот опыт он описал потом в «Принце»). Консуэло ждала, писала тревожные записки в редакцию «Франс суар», лечила астму в горах Швейцарии. Каждый раз, когда он возвращался, они сходились в объятиях, похожих на шторм: она ревновала к ночному небу, он ревновал ее к скульптурам и поклонникам в салонах Монпарнаса.
Его письма полны контрастов: «Моя роза, я схожу с ума от твоего запаха», — и тут же: «Ты колешься словами так, что мне хочется снова улететь». Консуэло же в мемуарах «Сказка о розе» признается: «Я любила его за то, что он был летающим ребенком. Но ребенок этот был велик, как планета, и я не знала, как обнять планету».
Роза в стеклянном колпаке: литературный перенос
Когда в 1942 году в Нью‑Йорке Антуан пишет «Маленького принца», он переносит на страницы все свои страхи и нежность. Роза капризна: «Вы проснетесь и увидите, что я вся в слезах…» Именно так Консуэло рыдала, когда он собирал чемодан на очередной перелет. Принц ухаживает за Розой, но чувствует себя пленником ее обид. Он улетает на астероиды, становится космическим бродягой — как сам Экзюпери улетал к собеседникам‑политикам, пытаясь защитить Францию в годы войны.
В одном из вариантов рукописи Принц говорит: «Моя Роза — маленький вулкан». Биографы уверены: это прямая привязка к Консуэло, чья родина — земля вулканов. Не случаен и рисунок с тремя вулканами (два действующих и один потухший) — аллюзия на брак, в котором два темперамента кипят, а любовь‑остров удерживает их вместе.
Измена как тень астероида
Экзюпери охотно, легко и даже весело заводил романы: с писательницей Луиз де Вильморен, медсестрой Мерседес де Галлард, актрисой Нелли де Вогюэ. Его тянуло к спокойным, уравновешенным женщинам, к «колодцам без штормов». Консуэло, конечно же, отвечала сценами, истериками, угрозами суицида — и, как понятное следствие, физическими недомоганиями, но оставалась. В письме подруге она признается: «Он весь из воздуха. Как можно удержать ветер, кроме как жить с открытыми окнами?».
Последний полет и вечное эхо
31 июля 1944 года Антуан вылетает с Корсики в разведывательный рейс на P‑38 и не возвращается. Консуэло чувствует это еще до официальных новостей: «В ту ночь я проснулась от рыдающего ветра». Его исчезновение стало для нее финальным актом пьесы, где кулиса — небо. Одному только небу известно, как она сумела прожить еще бесконечно долгие 34 года, написав воспоминания, в которых назвала себя «садовником розы, которая так и не узнала, что с ней делать».
Гений и абьюз: не только Экзюпери
История Экзюпери и Консуэло, кстати, далеко не единственный пример, где автор трогательных текстов о любви и верности оказывается, мягко говоря, не самым простым человеком в реальных отношениях.
Герои Эрнеста Хемингуэя, например, исключительно мужественные люди, но сам он регулярно унижал жен, требуя от них самоотречения. Чарльз Диккенс создавал ангельских дам и безупречных в своем благородстве супругов, а в реальности заставил супругу Кэтрин съехать с детьми (количеством десять человек, на минуточку!) к теще ради юной Эллен Тернан. Владимир Набоков обожал Веру, но держал ее под тотальным контролем, отказывая в личных амбициях.
«Большие люди никогда ничего не понимают»
Экзюпери писал: «Большие люди никогда ничего не понимают, а детям объяснять утомительно». Возможно, он сам навсегда остался ребенком‑летчиком, любившим звезды больше укрощенных вулканов. Консуэло же стала той самой Розой, ради которой герой все равно вернется — хотя бы в памяти читателей. Их союз напоминает о цене гениальности: светлые книги нередко рождаются в тенях человеческих слабостей. Как убедиться, что любовь не превращается в ад? Может быть, помнить еще одну фразу Маленького принца: «Зорко одно лишь сердце». И стараться любить изо всех сил, даже если на любимом цветке сплошные шипы.
