Не секрет, что основной целью дипломатии является защита и «проталкивание» собственных интересов. Соответственно, очень важно бывает произвести на своих партнёров нужное впечатление — когда подольститься, а когда и как следует надавить. Считается, что в основном такие баталии проводятся за столом переговоров. В общем и целом это так, однако не будем забывать и о столе обеденном — иной раз он играет в подобных демонстрациях чуть ли не ведущую роль.
Когда читаешь старую прессу, поневоле обращаешь внимание на подробное описание меню официальных приёмов, связанных со знаковыми событиями. Разумеется, это неспроста — понимающий человек, едва взглянув на список блюд, может сделать верные выводы и даже предсказать, как будут разворачиваться события.
Потрафить «варвару»
Иногда это буквально лежит на поверхности. Скажем, во время Великого Посольства царя Петра I в Европу 1696−1698 гг. английские газеты обращали внимание не на конкретные блюда, а на объёмы еды: «За обедом они съели полтора пуда говядины и полтора пуда баранины, три четверти ягнёнка, плечо и филей телятины, восемь кур и восемь кроликов, а также выпили дюжину бутылок красного вина и три дюжины столового». Это неудивительно — молодого царя и его приближённых Европа воспринимала как варваров, и как раз в объёмах потребляемой пищи нашла подтверждение своему мнению. Дескать, смотрите, эти русские не едят, а жрут!
Ситуация стала иной, когда царь-плотник вторично посетил Европу в 1716—1717 гг. Это больше не «бомбардир Пётр Михайлов», путешествующий инкогнито. Это «муж войны и совета», уже неоднократно бивший шведов — «сильнейшее в Европе войско». Меняется и отношение.
Когда Пётр в Париже покинул званый обед, недовольный слишком изысканной на его вкус едой и заказал себе на дом хлеб, пиво, сыр и печёную репу, скандал разразился нешуточный. Но это был, так сказать, скандал «в нашу пользу». Слишком уж Франция была заинтересована в таком потенциальном союзнике, как Россия. И потому реакция на этот кулинарный демарш была удивительной. Над гастрономическими предпочтениями «царя варваров» никто и не вздумал смеяться. Напротив — французы даже попытались освоить выпечку русского чёрного хлеба, который, по их мнению, находится вообще за гранью добра и зла.
Проглотить оскорбление
Обратный пример, когда принимающая сторона пытается не потрафить гостю, а грубо его задавить, продемонстрировала встреча американского президента Франклина Делано Рузвельта и короля Великобритании Георга VI, состоявшаяся 11 июня 1939 года в Гайд-парке на берегу реки Гудзон. Это был первый в истории визит английской августейшей особы в Америку.
Вообще-то по неписаным дипломатическим правилам такие обеды должны были исполняться в стиле французской кухни. Но в США тогда решили показать, кто хозяин положения. Вот меню: «Вирджинский окорок. Хот-доги. Копчёная индейка. Клюквенный джем. Клубничный шорткейк. Пиво».
Это не просто американская гастрономия. Это символы США — тут каждый пункт в голос кричит: «Боже, благослови Америку!» Особенно скандально выглядят хот-доги. Банальный стрит-фуд — еда бедняков, да к тому же ещё и имеющая сомнительное происхождение. Это в английском языке слово dog означает собаку. В американском разговорном изводе английского языка оно имеет ещё и такое значение: «Отброс, дрянь, ерунда, халтура».
Потчевать таким особ королевской крови — почти пощёчина.
А теперь — внимание. Его величество Георг VI приехал в США не от хорошей жизни. В Европе назревала война — она разразится спустя несколько месяцев, 1 сентября 1939 года. Георг явился в Америку в унизительной роли просителя — ему нужен был союз и поддержка в войне. Так что он в буквальном смысле проглотил оскорбление, покорно прожевав «горячую херню». И всему миру стало ясно, какая из ведущих англо-саксонских держав будет играть в будущем союзе первую скрипку.
Русский стиль
Между прочим, Рузвельт попытался провернуть нечто подобное и шесть лет спустя, когда в Ялте состоялась встреча «Большой Тройки», лидеров стран антигитлеровской коалиции — СССР, США и Великобритании. Президент попытался внедрить хот-доги в меню обедов на конференции. Но тут он не на того напал.
Вот как писал о кулинарной стороне Ялты историк русской кухни Вильям Похлёбкин: «Сталин как главный режиссер играл решающую роль в этих чисто гастрономических сферах, ибо внимательно следил за тем, чтобы организовать стол именно так, чтобы он мог бы поразить, удивить, ошеломить другую сторону ассортиментом, качеством, невиданным содержанием советского меню и в конце концов “подавить противника” кулинарными средствами, внушив ему через его же собственный желудок уважение, почтение и восхищение огромными возможностями Советской страны».
Ключевой званый обед состоялся 10 февраля 1945 года. Вот меню:
- Закуски. Икра, пироги, маринованная сёмга и балык из нельмы, шемая, сельдь пряного посола, заливное из осетрины, швейцарский сыр.
- Горячие закуски. Дичь, колбасы, жареный поросенок с хреном, волованы с олениной.
- Супы. Бульон из дичи, куриный крем-суп.
- Горячие блюда. Белорыбица под соусом, запеченная кефаль, шашлык из ягненка, дикий степной козлёнок, плов из баранины, жареные перепела, жареные куропатки, зелёный горошек.
Обратите внимание — блюда иностранного происхождения присутствуют, но ровно в том количестве, чтобы соблюсти политес. Их всего три — швейцарский сыр, волованы и крем-суп. Два последних блюда — как раз дань дипломатической традиции. Крем-суп у нас вообще до поры называли «французским супом», да и волованы тоже родом из Франции. Но всё остальное есть не что иное, как точная иллюстрация знаменитого тоста Сталина: «Я, как представитель нашего Советского правительства, хотел бы поднять тост за здоровье нашего советского народа и, прежде всего, русского народа». Да, в меню есть и кавказский шашлык, и плов из Средней Азии. Однако бал правит всё же традиционная русская кухня.
А вот как Похлёбкин описал результат воздействия этого обеда на умы участников конференции: «Лучше всех символичность этой картины понял самый опытный, самый “тёртый” политик — сэр Уинстон Черчилль. Он понял то, что уже знал, так сказать, теоретически, — Советский Союз непобедим и из войны выходит еще сильнее, чем начинал ее, когда его ресурсы не были еще растрачены. Никогда ещё Советский Союз не добивался стольких уступок от Запада, как в Ялте в 1945 году».